ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Материал диссертации показывает, что США смогли создать колоссальную по своим масштабам и по объемам осуществляемой деятельности разведывательную машину, однако этот продукт американской имперской государственности весьма далек от совершенства.

Первой очевидной проблемой, бросающейся в глаза любому исследователю, который с позиций исторического анализа оценивает развитие американской разведывательной системы, является несоответствие расходов на разведывательную деятельность ее результатам. Бесспорно, начиная с 1947 года, когда США приступили к созданию современной системы национальной разведки эффективность разведывательной деятельности США постепенно росла, недостатки в деятельности разведки постепенно устранялись. Однако, для достижения поступательного роста потенциала разведывательных служб Соединенные Штаты вынуждены были ускоренными темпами увеличивать расходы на разведку. При этом даже незначительное увеличение эффективности разведки традиционно требовало новых технологических решений, существенного наращивания материальных и людских ресурсов разведки и, конечно же, выделения изрядного количества дополнительных бюджетных средств.

В годы «холодной войны» цель как правило оправдывала средства. Соединенные Штаты были готовы тратить на разведку любые средства, если это было необходимо для борьбы с Советским Союзом. Окончание «холодной войны» вскоре заставило Америку задуматься над тем, насколько результаты разведывательной деятельности соответствуют расходуемым на разведку финансовым ресурсам. Как выяснила работавшая в середине 90-х годов прошлого столетия парламентская комиссия Аспина-Брауна, расходы на разведку оказались крайне велики. Однако, потребность государства в разведке, даже после окончания «холодной войны», была еще большей. Официальная парламентская комиссия признала невозможность определить правильный баланс между угрозами национальной безопасности США и деятельностью американской разведки, а ее выводы относительно бюджета разведки свелись к рекомендации при планировании бюджетных расходов на разведку руководствоваться в первую очередь тем, какую сумму денег нация готова потратить на разведку и насколько это соответствует национальным

представлениям о месте и роли США в мировом сообществе⁹⁸⁰.

Подобная установка – тратить на разведку столько, сколько в состоянии была потянуть американская экономика оказалась для США крайне обременительной. Даже в XXI веке расходы на разведку продолжали расти опережающими темпами по отношению к росту доходов американского бюджета. Подобного расточительства в течении весьма продолжительного временного периода не могла вынести даже богатейшая экономика мира. Стоит ли в этой связи удивляться тому факту, что после 2010 года США все же были вынуждены сломать привычную традицию и начать постепенно сокращать безмерно разросшийся разведывательный бюджет?

Другой очевидной проблемой в развитии разведки США является безмерно разросшаяся и громоздкая система национальных разведывательных служб. В определенной мере, наличие этой проблемы стало логическим следствием самой истории развития американской разведки, которая первоначально сформировалась в виде разрозненных ведомственных разведывательных служб, не приспособленных к решению общегосударственных разведывательных задач. По существу, весь процесс развития системы разведывательных служб США после 1947 года сводился к преодолению ведомственной разобщенности разведки и к созданию централизованной разведывательной системы. Тот путь, который был выбрал политическим руководством США для развития своей разведывательной организации, изначально выглядел весьма сомнительным.

Вместо того, чтобы действительно начать создание своей разведывательной системы с нуля, упразднив малоэффективные ведомственные разведки и учредив на их месте централизованный разведывательный орган, подчиненный непосредственно главе государства, Соединенные Штаты выбрали иной путь. Они сохранили фактически в неприкосновенности все крупнейшие ведомственные разведывательные службы, надстроив над ведомственным фундаментом своей разведывательной системы координирующую структуру в виде директора центральной разведки и подчиненного ему ЦРУ. Созданная таким образом организация, вскоре получившая название разведывательного сообщества США, лишь в общем приближении могла выполнять функции

⁹⁸⁰ См.: Preparing for the 21st Century: An Appraisal of U.S.

единой общегосударственной разведывательной системы. По сути же своей, она сохранила все те недостатки, которые были свойственны ведомственной разведке США до 1947 года.

О весьма низкой степени централизации разведывательной деятельности и неэффективности координирующих функций главы разведывательного сообщества в отношении подчиненных ему разведывательных служб свидетельствует вся последующая история развития американской разведывательной системы. Постепенное расширение полномочий главы разведывательного сообщества, фактический отказ от механизмов координации разведывательной деятельности в рамках разведывательного сообщества и их замена на механизмы непосредственного управляющего воздействия, реализуемые директором через программы финансирования разведывательной деятельности, учреждение в 2004 году вместо должности директора центральной разведки должности директора национальной разведки подтверждают тот факт, что степень единства, входящих в состав разведывательного сообщества разведывательных служб даже после 1947 года оставалась весьма относительной.

В известной мере к концу XX века и даже в начале XXI века, разведывательные службы-члены разведывательного сообщества США продолжают оставаться ведомственными разведывательными органами. При этом общегосударственные интересы в сфере разведки часто конкурируют с ведомственными интересами тех министерств, в составе которых состоят разведывательные службы. Наличие в составе разведывательного сообщества шестнадцати самостоятельны разведывательных служб и множества вспомогательных подразделений, подчиненных директору национальной разведки, свидетельствует не об основательности и рационализме американских подходов к развитию своей разведывательной системы, а о непозволительной расточительности США в этом вопросе. Устраняя те или иные недостатки в работе своей разведывательной машины, Соединенные Штаты как правило не шли по пути оптимизации существующих разведывательных органов.

разведывательной системы США, ее крайняя дороговизна и, очевидно, скромная эффективность на единицу бюджетных затрат в сравнении с более малочисленными но не менее эффективными зарубежными разведывательными системами.

Еще одной существенной проблемой в развитии американской разведки, особенно наглядно проявившейся в первые полтора десятилетия XXI века, стали те потенциальные угрозы, которые деятельность разведывательных служб создает для прав и свобод человека. В 70-е годы XX века именно американский законодатель впервые сформулировал проблему законодательного закрепления правовых стандартов, регламентирующих деятельность спецслужб в сфере сбора и добывания разведывательной информации. В обозначенный исторический период к бесспорным заслугам американского нормотворчества в сфере разведки можно отнести осознание всеми ветвями государственной власти США того факта, что права и свободы граждан должны быть надежно защищены, но не должны в абсолюте доминировать над интересами национальной безопасности, несмотря даже на тот факт, что блок о гражданских правах и свободах непосредственно закреплен в Конституции США.

До определенного момента попытки американского законодателя найти компромисс между интересами деятельности спецслужб и необходимостью защиты конституционных прав и свобод американских граждан носили вполне разумный и исторически обоснованный характер. Общественность и правозащитные организации успешно лоббировали в Конгрессе принятие законов, защищающих права и свободы американцев, таких как законы о защите информации⁹⁸¹ или Закон о защите частной жизни 1974 года⁹⁸². В противовес им, представители федерального правительства добивались законодательного закрепления положений, обеспечивающих защиту интересов разведывательных служб.

⁹⁸¹ См., например: Pub. L. 93-502, Nov. 21, 1974, 88 Stat. 1561.

⁹⁸² См.: Privacy Act of 1974, Pub. L. 93-579, Dec.31, 1974, 88 Stat. 1896.

законодательная⁹⁸³ и судебная⁹⁸⁴ власти предпринимали шаги, призванные защитить интересы разведки.

Обстоятельства стали кардинально меняться в начале XX столетия. Достижения научно-технического прогресса в сфере развития информационных технологий, средств коммуникации, вычислительных систем открыли перед разведкой колоссальные возможности по добыванию разведывательной информации на глобальных каналах связи. Однако, достаточно жесткие законодательные ограничения на сбор и добывание разведывательной информации не позволяли разведывательным службам в полном объеме реализовать потенциал новейших технологий добывания информации.

Дилемма разрешилась после 11 сентября 2001 года. Ловко воспользовавшись моментом, лоббисты интересов разведывательных служб в Конгрессе США поставили вопрос об изменения баланса между правами и свободами граждан и интересами спецслужб. На волне паники, охватившей американское общество, они добились весьма существенного пересмотра правовых стандартов, закрепленных в Законе о наблюдении за иностранными разведками 1978 года, что дало возможность спецслужбам изящно обходить гарантированную Конституцией США неприкосновенность личности и жилища лишь на том основании, что лицо, за которым осуществляется наблюдение заподозрено в связях с международным терроризмом, а также получать судебные санкции, уполномочивающие разведку добывать разведывательные данные на информационных каналах в отношении неопределенного круга лиц, добывая таким образом конфиденциальную информацию о частной жизни миллионов людей⁹⁸⁵.

Развивая успех и практически ежегодно корректируя закон, изначально предназначавшийся для противодействия внешней разведывательной деятельности иностранных государств, сторонники расширения прав спецслужб продолжили наступление на права и свободы граждан. Менее чем за десятилетие, последовавшее после событий 11 сентября 2001 года превратили Закон о наблюдении за иностранными разведками 1978 года в акт

«универсального применения». В том смысле, что возможность получения в

⁹⁸³ См., например: Foreign Intelligence Surveillance Act of 1978, Pub. L. 95-511, Oct. 25, 1978, 92

Stat. 1783.

⁹⁸⁴ См., например: United States v. United States District Court 407 U.S. 297(1972).

⁹⁸⁵ См.: Intelligence Reform and Terrorism Prevention Act of 2004, Pub. L. 108-458, title VI, Sec. 6001(a), Dec. 17, 2004, 118 Stat. 3742

упрощенном порядке судебной санкции на осуществление оперативно- технических мероприятий теперь более не увязывается с необходимостью выявления иностранных разведчиков, работающих на территории США, а зависит лишь от канцелярской изворотливости руководителей разведывательного сообщества. Правильно увязав необходимость получения судебной санкции с глобальной угрозой международного терроризма, либо угрозой распространения оружия массового поражения, руководители разведки могут получить (и получают)⁹⁸⁶ санкцию суда практически на любое оперативно- техническое мероприятие, даже проводимое в отношении «неопределенного круга лиц».

Сопоставив эти юридические возможности с уровнем развития современных информационных технологий, можно понять весь чудовищный масштаб потенциала разведывательного сообщества США по сбору и добыванию разведывательной информации. Вполне закономерным в этой связи выглядит тот скандал, который был вызван в мировом сообществе разоблачениями бывшего сотрудника ЦРУ и АНБ Э. Сноудэна. Хотя эти разоблачения вполне укладываются в канву тех законодательных нововведений, которые появились в США после 2001 года и были непосредственно направлены на существенное расширение возможностей спецслужб, сам чудовищный масштаб деятельности АНБ и других разведывательных служб по сбору персональных данных как граждан США, так и жителей зарубежных государств поразил воображение общественности.

Мировое общественное мнение впервые достоверно узнало, что в рамках таких программ как PRISM или программа разведки на магистральных каналах передачи информации⁹⁸⁷ американская разведка может получить (и получает) практически любую персональную информацию о любом пользователи интернета, владельце смартфона, завсегдатае социальных сетей. При этом самую активную помощь разведке в этом оказывают всемирно известные компании, такие как: Microsoft, Apple, Google, Facebook, Yahoo!, YouTube, сотрудничество

⁹⁸⁶ См., например: Foreign Intelligence Surveillance Court Memorandum Opinion and Order, «TOP SECRET». Nov. 30, 2011. [сайт]. URL:

http://www.dni.gov/files/documents/November%202011%20Bates%20Opinion%20and%20Order% 20Part%201.pdf (дата обращения: 13.07.2014).

⁹⁸⁷ См.: Privacy and Civil Liberties Oversight Board. Report on the Surveillance Program Operated

Pursuant to Section 702 of the Foreign Intelligence Surveillance. [сайт]. URL: http://www.pclob.gov/All%20Documents/Report%20on%20the%20Section%20702%20Program/PC LOB-Section-702-Report-PRE-RELEASE.pdf (дата обращения: 13.07.2014)

которых с разведкой весьма основательно защищается американским законодательством, также как сотрудничество тысяч малоизвестных поставщиков коммуникационных услуг, мобильных операторов и технических специалистов в зарубежных странах сотрудничающих с американской разведкой и предоставляющих ей доступ к персональным данным граждан свой страны⁹⁸⁸.

Подчеркивая недостатки и указывая на несовершенство американской системы разведывательных служб и тех правовых стандартов, на которых основана ее деятельность, нельзя не согласиться с тем фактом, что накопленный в США опыт в сфере формирования системы разведывательных служб, выработки механизмов управления и координации разведывательной деятельности, правовой регламентации организации и деятельности разведки имеет и рациональную составляющую и вполне может быть использован в процессе совершенствования системы разведывательных и контрразведывательных служб, а также в процессе развития правовых стандартов, регламентирующих деятельность спецслужб служб в Российской Федерации.

При этом полезен может быть не только положительный опыт развития системы разведывательных служб США, либо формирования правовой основы их организации и деятельности – не меньший интерес могут представлять и примеры ошибочных и неудачных решений, принимавшихся в Соединенных Штатах в процессе строительства американской разведывательной системы. Не располагая таким гигантским экономическим потенциалом, каким на сегодняшний день пока еще располагают США, Россия не может позволить себе искать наиболее оптимальные и продуктивные пути развития своей системы спецслужб посредством бесчисленных проб и ошибок. Россия может и должна учитывать не только позитивные, но и негативные аспекты зарубежного опыта в данной сфере, выбирая из множества вариантов развития именно те, которые в итоге могут принести максимальную пользу государству и обществу.

Одним из наиболее очевидных примеров неудачного опыта развития разведывательной системы, который следует учитывать в отечественной практике, является опыт развития самой разведывательной организации США, которая создавалась и эволюционировала на основе медленной трансформации

⁹⁸⁸ См.: Pub. L. 110-261, title VIII, Sec. 802, 803, July 10, 2008, 122 Stat. 2470.

разрозненных ведомственных разведывательных служб в единую разведывательную систему. В противовес американскому опыту, опыт СССР и в последующем Российской Федерации в развитии своей системы разведывательных и контрразведывательных служб выглядит куда более интересным и перспективным. В СССР система органов разведки и система органов обеспечения безопасности государства изначально строилась на основе весьма высокой централизации, что сводило к минимуму такие «издержки» в деятельности, крайне свойственные американской разведывательной системе, как межведомственная конкуренция, дублирование функций, нежелание отдельных ведомств делиться полученной информацией, превалирование узковедомственных интересов над общегосударственными.

Нелегкие 90-е годы XX столетия и активно навязываемая извне мода заимствовать все американское не обошла стороной и процесс развития системы специальных служб нашей страны, когда чуть ли не негативной стороной отечественного опыта развития спецслужб считался тот факт, что во времена СССР система разведывательных и контрразведывательных органов была слишком централизована и едина. Для устранения этого "недостатка" были предприняты героические усилия по разделению единого и целостного организма системы обеспечения безопасности государства на множество отдельных элементов. При этом был совершенно проигнорирован тот факт, что в самих Соединенных Штатах ведомственная разобщенность разведывательных служб рассматривается не как достоинство, а как основной недостаток системы разведывательных служб, и именно на устранение этого главного недостатка традиционно были направлены шаги по реформированию американской разведки. К счастью, процесс децентрализации системы отечественных спецслужб не зашел достаточно далеко. Опасная тенденция изжила себя вместе с окончанием эпохи 90-х. Несколько утратившая свое единство и могущество отечественная система спецслужб все же не была превращена в подобную американской громоздкую и дорогостоящую совокупность малоэффективных ведомственных разведок.

Сравнение российского и американского опыта в части развития разведывательной организации позволяет понять, что бездумное копирование американского опыта может быть весьма вредным для Российской Федерации. Россия попросту не нуждается в подобном опыте, поскольку ее собственный

исторический опыт в формировании единой централизованной системы разведывательных и контрразведывательных органов куда более интересен и продуктивен.

Намного полезнее для современной России опыт США в сфере правового регулирования организации и деятельности разведывательных служб. Несмотря на то, что в последние десятилетия в России был принят ряд законов, направленных на формирование современной правовой основы организации и деятельности спецслужб, отечественное законодательство в данной сфере пока еще далеко от совершенства. Очевидно, что в нем еще имеются весьма существенные пробелы, которые с неизбежностью требуют дальнейшего развития и углубления законодательства, регламентирующего деятельность разведывательных и контрразведывательных органов РФ.

Как это не покажется на первый взгляд странным, несходство правовых основ организации и деятельности спецслужб, которое должны вытекать из факта принадлежности России и США к совершенно различным правовым системам (соответственно, континентальной и англосаксонской), в реальности выглядят не столь уж и существенными. Хотя, правовая основа организации и деятельности американской разведки развивалась под воздействием не только статутного, но и прецедентного права, степень воздействия судебной деятельности на процесс развития правовой регламентации отношений в сфере разведки исторически была достаточно ограничена.

На фоне традиционного стремления судебной ветви власти Соединенных Штатов самоустраниться от вмешательства в вопросы, связанные с разведывательной деятельностью⁹⁸⁹, процесс становления и развития правовой основы организации и деятельности разведки (за редкими исключениями) проходил под воздействием принимаемых Конгрессом США законов, а также нормотворческой деятельности президента США и тех должностных лиц исполнительной ветви власти, которых глава американского государства наделил (в пределах его конституционных полномочий) правом издавать приказы, директивы и инструкции, регламентирующие те или иные частные вопросы, связанные с организацией и деятельностью разведывательных служб. Поскольку же фактически в полном объеме правовая основа организации

⁹⁸⁹ См.: Foster v. Neilson, 2 Pet. (27 U. S.) 253 (1829); Chicago & S. Airlines v. Waterman S.S. Corp

333 U.S. 103 (1948).

деятельности разведки США сложилась лишь во второй половине XX века, то есть в тот период времени, когда уже заметно возросло влияние статутного права на развитие правовой системы США, а вместе с ним и влияние всей той огромной массы подзаконных нормативных правовых актов, которые издавались в развитие законодательно закрепленных положений, при анализе нормотворческого опыта США в сфере разведки (по крайней мере, применительно к опыту последних двух-трех десятилетий) вполне можно пренебречь теми различиями в методах развития и совершенствования правового регулирования отношений в сфере разведки, которые отличают государства с континентальной и англосаксонской правовыми системами.

Одним из наиболее удачных примеров положительного опыта США в сфере правого регулирования разведывательной деятельности является опыт формирования разумного законодательного баланса между интересами защиты прав и свобод граждан и потребностью спецслужб в добывании разведывательной информации. Причем, в качестве положительного примера может рассматриваться лишь та часть этого опыта, которая относится к последним десятилетиям XX века (с начала 70-х годов), но отнюдь не те законодательные инновации начала XXI столетия, которые фактически были направлены на разрушение сложившегося баланса и расширение прав спецслужб за счет сокращение гражданских прав и свобод. Бесспорно, опыт США в данной сфере может быть применен в российской нормотворческой практике лишь отчасти как в силу различия правовых традиций, так и в силу специфики конкретно исторических условий деятельности разведывательных служб в России и США. Однако, сама идея поиска разумного баланса между потребностями государства и интересами гражданского общества бесспорно важна и актуальна.

Помимо весьма интересной практики американского законодательства в сфере поиска разумного компромисса между необходимостью защиты конституционных прав граждан и обеспечением благоприятных условий для работы спецслужб, заслуживают внимания и некоторые другие положительные аспекты американского нормотворческого опыта, которые, с точки зрения автора, вполне могли бы быть адаптированы и к практике российского нормотворчества (особенно законотворчества) в области обеспечения безопасности государства, разведки и контрразведки.

В первую очередь, хотелось бы обратить внимание на такие достижения американского законодателя, как весьма серьезное укрепление законодательной составляющей в формировании правовой основы организации деятельности разведки и институализация практики регулярного (а фактически ежегодного) развития и совершенствования законодательной основы разведывательной деятельности. В отличие от России, где основные законы, формирующие законодательную основу организации и деятельности российских разведки и контрразведки, принятые в основном в середине 90-х годов, подвергались лишь косметическим изменениям (что вряд ли отвечает реалиям быстро меняющейся жизни), в США ежегодно принимается специальный закон о полномочиях разведки на следующий финансовый год и вносятся весьма существенные поправки и дополнения в иные законодательные акты, образующие правовой фундамент организации и деятельности американской разведки.

Интересно отметить, что на начальном этапе формирования законодательной основы организации и деятельности своей разведки США также предполагали ограничить сферу законодательно регулируемых вопросов лишь закреплением наиболее важных, концептуальных положений, указывающих на место разведки в системе органов безопасности, определяющих принципиальный круг задач, стоящих перед разведкой, очерчивающих общие контуры национальной разведывательной системы. В течение первых нескольких десятилетий развития законодательного регулирования отношений в сфере разведки многим в США казалось вполне достаточным, когда все основные законодательные стандарты в сфере разведывательной деятельности закреплены менее чем в десятке законов. Причем отнюдь не предполагалось, что эти законы должны подвергаться частым изменениям.

Потребовалось несколько десятилетий исторического опыта развития законодательной основы организации и деятельности разведки, чтобы в США оформилось понимание той непреложной истины, что закрепление в законе лишь концептуальных положений, связанных с разведкой, отнюдь не достаточно для адекватного реальным жизненным потребностям уровня развития правового регулирования организации и деятельности разведки. Лишь к концу 70-х годов XX века в США окончательно был признан тот факт, что разведка не в меньшей мере, чем любой иной вид государственной деятельности, нуждается в законодательном регулировании, а, следовательно, доля законодательных норм в

общей массе нормативных правовых актов, относящихся к разведке, должна быть не меньшей, чем, та доля законодательной регламентации, которая присутствует в правовом регулировании других сфер деятельности государства.

Не нужно быть провидцем, чтобы с достаточно долей уверенности утверждать, что рано или поздно России также придется существенно расширить законодательную основу организации и деятельности своих разведывательных и контрразведывательных служб, что нынешних нескольких законов, затрагивающих разведывательную и контрразведывательную проблематику, вряд ли будет достаточно для урегулирования всего того многообразия отношений, с которыми приходится сталкиваться разведке и контрразведке в процессе своей повседневной деятельности (и из которых далеко не все должным образом могут быть урегулированы средствами подзаконного нормотворчества).

Развивая вопрос о возможности использования отдельных наработок американского законодателя в практике российского нормотворчества, хотелось бы особое внимание обратить на некоторые достаточно интересные идеи из сферы уголовного законодательства, используемого в США в интересах контрразведки. Речь идет о так называемых регистрационных законах. Предусматривая меры уголовной ответственности не за сам факт совершения того или иного преступного деяния, наносящего ущерб безопасности государства, а за нарушение различных регистрационных требований, данные законы представляют собой в правоприменительной практике Соединенных Штатов эффективное правовое средство, используемое в дополнение к "обычным" уголовно-правовым законам, устанавливающим уголовную ответственность за шпионаж, диверсию и иные направленные против государства деяния.

Полезность подобного законодательства заключается как раз в возможности его использования в качестве дополнительного правового средства, то есть того средства, которое может быть задействовано в случаях, когда, например, затруднено доказывание непосредственно враждебной (и направляемой извне) деятельности какого-либо лица, попадающего в поле зрения контрразведки, когда невозможно доказать факт подобной деятельности в процессуальном порядке либо когда предоставление процессуальных доказательств сопряжено с угрозой раскрытия конфиденциальных источников

информации, использовавшихся разведкой или контрразведкой для добывания соответствующих сведений

Особенность регистрационных законов состоит как раз в том, что для привлечения лица к уголовной ответственности совсем не обязательно доказывать, к примеру, реальные эпизоды его противоправной уголовно наказуемой деятельности, направленной на подрыв безопасности государства. Вполне достаточным может быть, например, установление того факта, что подобное лицо нанималось какой-либо зарубежной организацией, получало вознаграждение из-за рубежа, выступало представителем интересов какого-либо иностранного государства, обучалось в зарубежной разведывательной школе и т.д. Вполне естественно, что основанием для привлечения к уголовной ответственности будет при этом выступать не само наличие подобной связи с зарубежным контрагентом, а факт уклонения от установленной законом регистрации либо же предоставление при регистрации неверных или искаженных сведений.

На практике это означало бы, что, если имеются установленные сведения о враждебной противоправной деятельности, направленной на подрыв безопасности государства, например некоего представителя средств массовой информации либо активиста экологического фронта, но такие сведения, которые по тем или иным причинам не могут быть реализованы в виде процессуальных доказательств, для уголовного преследования подобного лица вполне достаточным могло бы быть процессуальное установление уже того факта, что данное лицо сотрудничало с представителем иностранного государства или организации, либо получало материальное вознаграждение из-за рубежа, и при этом уклонилось от прохождения установленной законом регистрации, что уже с точки зрения закона представляло бы собой состав совершенного уголовного преступления. Аналогичным образом при выявлении, например, враждебной деятельности того или иного иностранного гражданина иногда может быть значительно легче процессуально доказать, например, факт прохождения им обучения в зарубежной разведывательной школе (маловероятно, что он добровольно зарегистрируется как иностранный разведчик), чем сам факт его непосредственной враждебной деятельности.

Первый шаг в нужном направлении российским законодателей уже был

сделан. В ноябре 2012 года вступил в силу Федеральный закон Российской

Федерации от 20 июля 2012 г. N 121-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента"⁹⁹⁰. Этот закон в несколько упрощенном варианте пытается перенести на российскую почву положения американского Закона о регистрации иностранных агентов 1938 года⁹⁹¹. Бесспорно, буквальное копирование американского опыта (а не идеи) оказалось не самым удачным вариантом (в регистрационном законодательстве важна именно идея, удачно примененная к конкретным условиям и конкретным историческим обстоятельствам), но даже в таком небезупречном варианте новый закон оказался вполне способным решать возложенную на него задачу. Он смог защитить нашу политическую систему от слишком активного и, что еще более прискорбно, анонимного вмешательства извне, в значительной мере осуществляемого через финансируемые из-за рубежа отечественные некоммерческие организации. Бурная реакция общественного мнения, причем, той его части, которая не склонна поддерживать тенденции к усилению российской государственности, явное свидетельство эффективности принятого закона.

Первый, достаточно успешный опыт еще раз подтверждает, что регистрационные законы, формально призванные обеспечивать интересы государства в сфере административно-регистрационной деятельности, на практике с успехом могут быть использованы и для защиты безопасности государства от внешней разведывательной и иной подрывной деятельности. С не меньшим успехом подобная конвергенция уголовно-правовых и регистрационных норм может быть использована и во многих иных сферах отношений, где требуется усиление механизмов законодательной защиты интересов государства⁹⁹².

⁹⁹⁰См.: Федеральный закон от 20 июля 2012 г. N 121-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента"

⁹⁹¹ An Act to require the registration of certain persons employed by agencies to disseminate

propaganda in the United States and for other purposes, June 8, 1938, Ch. 327, 52 Stat. 631.

⁹⁹² Например, возможности регистрационного законодательства вполне могли бы быть использованы для обеспечения экономической безопасности государства. Если сегодня нарушение какого-либо из регистрационных, разрешительных или уведомительных требований, связанных с оборотом капитала влечет лишь применение мер материальной ответственности (причем часто несоизмеримой с теми выгодами, которые приносит уклонение от соблюдения нормативных требований) и по вполне понятным причинам не дает ожидаемого эффекта, то в случае установления мер уголовной ответственности для тех лиц, которые уклоняются от регистрации либо предоставляют при регистрации искаженные сведения, риск негативных последствий в виде уголовного наказания вполне мог бы стать более весомым аргументом, чем те мотивы (чисто коммерческого прядка), которые выступают стимулом к совершению подобных нарушений.